Персональный рай - это подвальное помещение с красными стульями, забавные люди вокруг и 2:15 медитации напротив экрана. Со смехом, слезами, задумчивостью, искренним "Отлично!" и даже в один момент - аплодисментами. Чертовски приятное ощущение, когда нет необходимости говорить, выходя через металлическую дверь в тёмный переулок, вдыхая какой-то "нецентральный" воздух.
Я нашёл потрясающее место, именуемое "Косой переулок". То ли переводчики посмеялись, то ли архитекторы, то ли судьба, чем чёрт ни шутит. Господа поттероманы, могу отвести на экскурсию)
В который раз убеждаюсь в определённой степени гениальности режиссёра. И всё-таки смотреть фильм на экране - с этим ничто не сравнится. Хорошо, когда есть такое место, куда можно убежать и два с лишним часа "разговаривать" с экраном. Когда сзади - толчок к первому порыву смеха на моменте, когда в "Аризонской мечте" Кустурицы сообщается, кто, собственно, в главных ролях. И не важно, сколько раз до этого был просмотрен фильм, а может - увиден впервые, но именно там ощущается вертящаяся у многих на языке "магия кино".
Может, в силу характера читаемого, может - ещё почему, но меня преследует образ несчастного Мистера Скелета, такого не типично, но Бёртоновского.
Отец с определённой долей любезности констатировал, что у меня переходный возраст. Были бы мы в мультике, я бы посмотрел на часы, прождал несколько секунд, пока они ни высветят "17", и поинтересовался в ответ: " Очередной? Я сбиваюсь со счёта. Пора заводить календарик".
Где угодно я могу часами сидеть в своём собственном пресловутом мирке и не обращать внимания на окружение. Но с момента, когда с тобой заводят беседу, не просят о чём-либо, нет, а именно заводят беседу, спрашивают что-то, подразумевая необходимость ответа, я начинаю теряться.
Как-то незаметно теряются точки соприкосновения с окружающей действительностью. Я могу безвыходно тонуть в страницах, ведя диалог с написанным, выслушивая, представляя себе образ, порой улыбаясь, порой даже смеясь, читая те или иные строки в метро. А раньше я мог до нелепости абстрактно, но доходчиво объяснять ход своих мыслей, обоснованность суждений. Сейчас же это приобретает характер недопонятого. И если с одной стороны, казалось бы, стоит радоваться своей, простите, псевдо-уникальности, то с другой становится страшно. При чём больше не из-за невозможности быть до конца правильно понятым и воспринятым, а из-за того, что это становится ненужным. Когда долго бегаешь от самого себя и собственных мыслей, это даёт им шанс поднакопить сил, а потом в один прекрасный момент сделать марш-бросок, и догнать, ухватит тебя в тёплые и приятные, но чертовски непонятные окружающим любящие объятия.
"Безумие, некоторым ужасным образом, - наивысшая свобода, доступная человеку, поскольку он тогда не ограничен рамками общества" (с). Тим Бёртон
Забавно, что со временем твоя собственная свобода становится твоей ловушкой.
Но как мало истинной уникальности вокруг. Здесь Кеда права: все так стремятся быть уникальными, что в результате теряют свою уникальность, - хотя мысль была высказана и ранее, и кем-то другим, просто раз уж мы пишем об этом в одно и то же время, то стоит сослаться на своего вида "первоисточник".
Я не отрицаю своеобразную уникальность каждого человека. Но в результате это действительно смешивается в одну яркую массу. Эдакая "поп-культура уникальности", я бы так это назвала. Кто-то ищет в этом выход, кто-то в этом увяз, у кого-то это внутри, у кого-то снаружи. Люди реже начинают задумываться о своей собственной сущности, стараясь вынести всё на поверхность, изображая красками общей палитры. Словно боевая раскраска. То ли напугать, то ли привлечь.
Просто вокруг очень мало людей, да о чём я, их практически нет, которые не ложились бы спать с мыслью о своей псевдо-уникальности. Я утрирую, но всё же. Это как... Представьте себе, что есть люди сумасшедшие, а есть люди, которые тоже, вроде как, сумасшедшие, но только они, в отличие от первых, думают о том, что они сумасшедшие, и что это самое сумасшествие их уникально. Вот в чём разница. И если каждый начнёт задумываться над тем, что в нём истинно его, а что - чёрт знает чьё, то это в конце концов сведёт с ума здоровую нацию.
Я не преподношу себя в образе мессии, я и сам то не до конца разбираюсь в себе. Этим я сейчас как бы отгородил себя от нападок, и, да, вы правы.
Наверное, именно потому, что это предоставляет возможность уединиться в собственном мирке, периодически выдавая частички себя наружу, меня и привлекла сфера кинематографии. Возможно, именно поэтому мне сложно "писать сценарии на заказ", если я не чувствую хотя бы каких-то точек соприкосновения с самой собой. Возможно, именно поэтому я не вижу себя юристом.
"Тебя принуждали или приспособиться и отказаться от значительной доли своей личности, или создать свой очень прочный внутренний мир, где ты мог бы чувствовать себя изолированным от других" (с). Всё тот же Тим Бёртон.
Чертовски сложно сочетать в себе эти два аспекта, играя на люди, при том ещё и прекрасно понимая, что люди, на которых ты играешь, знают, что это всего лишь игра, но их это вполне устраивает до тех пор, пока роль сыграна отлично. Когда начинается импровизация, тебя начинают пугать несметным опытом.
Было бы неплохо понять, чего хочется от самого себя. Тогда можно было бы хотя бы на сколько-нибудь устойчивых основаниях требовать от мира создания каких-никаких, но условий для воплощения желаемого в реальность. А тут какая-то сумбурная несумятица, простите за каламбур.
В этом плане перед разгаром сегодняшнего Апокалипсиса в мелких масштабах весьма и весьма попался на глаза сеанс "Аризонской мечты".
Наверное, нужно попросить прощения у многих, с кем общаюсь/не общаюсь сейчас. Если уж быть предельно откровенным, каковым я бывал редко, да и буду, надеюсь, хотя в последние два...уже три дня из меня прямо таки ключом бьёт эта бесстрашная откровенность.
Так вот, если быть предельно откровенным, то я запутался. Вообще во всём запутался. А мне ещё со всех сторон из лучших побуждений добавляют разноцветных проводков. Уже дошло до того, что я каждые 8 часов стандартно ошибаюсь проводом, в результате чего меня пробивает на колоссальную измену, начинаются какие-то слёзы, ужасы, самокопания, самотерзания, зависания напротив окон и стен. И если я не отвечаю/не звоню/не разговариваю, это вовсе не значит, что я рву связи. Можете считать, что сильная девочка на время сдулась и отчаянно баррикадируется от внешнего мира. Да так оно и есть на самом деле.
По-моему, если я не закончу печатать сейчас то с большой долей вероятности просижу тут до утра, строя башенки предположений и надстройки мыслей.
Как чертовски мало времени на выпадение из реальности. Как чертовски его много. Настолько много, что хочется ещё, и в результате становится мало. Это как зависимость. Это и есть зависимость.
Иногда отчаянно больно от того, что нет возможности быть допонятым. Иногда отчаянно радостно, что нет возможности тебя понять и вмешаться в твоё личное, глубокое.
И это вовсе не хочется лечить. Но от этого совсем не легче. Будто на тебе лежит груз ответственности за то, что происходит у тебя в голове. И за взаимоотношения этого "нечто" с окружающим миром.
А под музыку под эту я до абсурда готов плакать из уважения к прекрасному.